| Summary: | Призванное нормативно отграничить преступное от непреступного, уголовно-правовое законотворчество вернуло в действующий уголовный закон административную преюдицию. Количество соответствующих норм в Особенной части уголовного закона увеличивается, что обуславливает поддержание внимания к данному институту со стороны научной общественности. При этом предметом обсуждения выступают как фундаментальные вопросы природы норм с административной преюдицией, так и частные проблемы юридико-технического порядка. Без преувеличения одним из наиболее сложных вопросов следует признать вопрос об основаниях криминализации соответствующих деяний, поскольку ставит исследователя перед необходимостью объяснить механизм возникновения свойства общественной опасности у деяния, аналогичного ранее совершенному, но этим свойством не обладающему. По большому счету речь идет о наличии объективно существующих свойств, позволяющих отграничить преступное поведение от непреступного. Анализ источников позволяет выделить две точки зрения, сложившиеся среди сторонников административной преюдиции в уголовном законе, в рамках которых возникновение общественной опасности связывается с кумулятивным эффектом, который проявляется либо в совокупном вреде массово распространенных деяний, либо в личностных качествах виновного, склонного к противоправному поведению. Наряду с этим, мы выдвигаем предположение о криминализации отдельных деяний с признаками административной преюдиции по соображениям целесообразности, в обоснование чего приводим данные правоприменительной деятельности судов. Анализ судебной практики и официальной статистики позволяет сделать вывод о том, что на уровне практической деятельности зависимость между общественной опасностью и целесообразностью как основаниями криминализации рассматриваемых деяний и эффективностью нормы четко проявляется: нормы, появившиеся по соображениям целесообразности, относятся к «мертвым». Что же касается оценки общественной опасности рассматриваемых деяний, то далеко не всегда суды разделяют подход законодателя, хотя в целом фактически дифференциация административной и уголовной ответственности имеет место.
|
|---|