Миф и художественное воображение в романе Джона Апдайка «Кентавр»
В настоящей статье мы попытаемся показать, каким образом проблема внутреннего поиска человека трансформировалась в реальности романа «Кентавр», и проанализировать первую сцену романа. Вся материя романа — игра воображения рассказчика Питера Колдуэлла. В настоящем времени Питер — художник, пишущий от...
| Main Author: | |
|---|---|
| Format: | Article |
| Language: | deu |
| Published: |
Herzen State Pedagogical University of Russia
2020-08-01
|
| Series: | Журнал интегративных исследований культуры |
| Subjects: | |
| Online Access: | https://iik-journal.ru/index.php/main/article/view/50 |
| _version_ | 1798027324490252288 |
|---|---|
| author | Andrey A. Astvatsaturov |
| author_facet | Andrey A. Astvatsaturov |
| author_sort | Andrey A. Astvatsaturov |
| collection | DOAJ |
| description | В настоящей статье мы попытаемся показать, каким образом проблема внутреннего поиска человека трансформировалась в реальности романа «Кентавр», и проанализировать первую сцену романа. Вся материя романа — игра воображения рассказчика Питера Колдуэлла. В настоящем времени Питер — художник, пишущий отвлеченные абстракции. Он отвергает материю жизни, время и обращается к сфере чистого духа, к сфере искусства, с помощью которого он хочет обрести вечность. Питер бунтует против «земных» авторитетов, принимающих в его сознании образы языческих богов, и одновременно против своего отца, который ему видится кентавром Хироном. Отца, Джорджа Колдуэлла, Питер невольно видит своим alter ego и приписывает ему собственные внутренние проблемы. Отец также стремится познать вечность, приблизиться к Богу. Джордж Колдуэлл в воображении Питера в финале романа жертвует своими духовными поисками. Этот путь смирения, который Питер приписал своему отцу, на самом деле его собственный путь. Воображение Питера-художника проявляет себя не только в том, что он приписывает себе прежнему и своему покойному отцу свои нынешние духовные поиски и сомнения, но и в том, как он предъявляет описываемую им реальность. Она представлена как античный миф. Античный миф в романе служит нескольким целям. Питер-рассказчик использует миф с целью героизировать самого себя, представившись Прометеем, и ту абсолютно негероическую реальность, в которой он оказался. Эти предварительные выводы позволят нам дать интерпретацию первой сцены романа, наиболее сложной и важной для понимания «Кентавра», — сцены, которая задает толчок повествованию и сводит вместе все силовые линии произведения. |
| first_indexed | 2024-04-11T18:49:34Z |
| format | Article |
| id | doaj.art-5cc490a3013d4a0c9e8726c0541caa2a |
| institution | Directory Open Access Journal |
| issn | 2687-1262 |
| language | deu |
| last_indexed | 2024-04-11T18:49:34Z |
| publishDate | 2020-08-01 |
| publisher | Herzen State Pedagogical University of Russia |
| record_format | Article |
| series | Журнал интегративных исследований культуры |
| spelling | doaj.art-5cc490a3013d4a0c9e8726c0541caa2a2022-12-22T04:08:28ZdeuHerzen State Pedagogical University of RussiaЖурнал интегративных исследований культуры2687-12622020-08-012110.33910/2687-1262-2020-2-1-6-12Миф и художественное воображение в романе Джона Апдайка «Кентавр»Andrey A. Astvatsaturov0Санкт-Петербургский государственный университетВ настоящей статье мы попытаемся показать, каким образом проблема внутреннего поиска человека трансформировалась в реальности романа «Кентавр», и проанализировать первую сцену романа. Вся материя романа — игра воображения рассказчика Питера Колдуэлла. В настоящем времени Питер — художник, пишущий отвлеченные абстракции. Он отвергает материю жизни, время и обращается к сфере чистого духа, к сфере искусства, с помощью которого он хочет обрести вечность. Питер бунтует против «земных» авторитетов, принимающих в его сознании образы языческих богов, и одновременно против своего отца, который ему видится кентавром Хироном. Отца, Джорджа Колдуэлла, Питер невольно видит своим alter ego и приписывает ему собственные внутренние проблемы. Отец также стремится познать вечность, приблизиться к Богу. Джордж Колдуэлл в воображении Питера в финале романа жертвует своими духовными поисками. Этот путь смирения, который Питер приписал своему отцу, на самом деле его собственный путь. Воображение Питера-художника проявляет себя не только в том, что он приписывает себе прежнему и своему покойному отцу свои нынешние духовные поиски и сомнения, но и в том, как он предъявляет описываемую им реальность. Она представлена как античный миф. Античный миф в романе служит нескольким целям. Питер-рассказчик использует миф с целью героизировать самого себя, представившись Прометеем, и ту абсолютно негероическую реальность, в которой он оказался. Эти предварительные выводы позволят нам дать интерпретацию первой сцены романа, наиболее сложной и важной для понимания «Кентавра», — сцены, которая задает толчок повествованию и сводит вместе все силовые линии произведения.https://iik-journal.ru/index.php/main/article/view/50Апдайкмифпоэтикарелигияповествование |
| spellingShingle | Andrey A. Astvatsaturov Миф и художественное воображение в романе Джона Апдайка «Кентавр» Журнал интегративных исследований культуры Апдайк миф поэтика религия повествование |
| title | Миф и художественное воображение в романе Джона Апдайка «Кентавр» |
| title_full | Миф и художественное воображение в романе Джона Апдайка «Кентавр» |
| title_fullStr | Миф и художественное воображение в романе Джона Апдайка «Кентавр» |
| title_full_unstemmed | Миф и художественное воображение в романе Джона Апдайка «Кентавр» |
| title_short | Миф и художественное воображение в романе Джона Апдайка «Кентавр» |
| title_sort | миф и художественное воображение в романе джона апдайка кентавр |
| topic | Апдайк миф поэтика религия повествование |
| url | https://iik-journal.ru/index.php/main/article/view/50 |
| work_keys_str_mv | AT andreyaastvatsaturov mifihudožestvennoevoobraženievromanedžonaapdajkakentavr |